Вдогонку статьям о баталиях вокруг фильма «Москва слезам не верит» расскажу, как церемония вручения «Оскаров»-81 наделала переполоха у наших кинематографистов в Западном Берлине.
Ее вспомнил Олег Янковский, входивший в ту делегацию, а ко мне она дошла опять же через мемуары Меньшова «Судьба протягивает руку».
Кроме Янковского в ту делегацию входили: Никита Михалков, Людмила Гурченко, Вадим Абдрашитов ( реж. «Парад планет», «Плюмбум или опасная игра») , кто-то из чиновников Госкино.
Наши решили посмотреть прямую трансляцию по местному ТВ. В СССР такое было немыслимо, а тут можно было профессиональным взглядом заценить главное мировое кинособытие 1981 года. Потом похвастать в Москве, заодно приложив меньшовскую «Москву», которая слезам….
Собрались у кого-то в номере. Сели вокруг телевизора. Ждут…ждут… И тут ведущий объявляет: победитель в номинации «лучший фильм на иностранном языке» — «Москва слезам не верит», USSR! …
Немыслимо! Ведь до этого мимо «Оскара» пролетали, войдя в шорт-лист, Ростоцкий и Пырьев! Причем Ростоцкий дважды.
А тут какой-то Меньшов со своим вторым в жизни фильмом. Мать вашу! Янковский описывая состояние советской делегации написал: «Михалков почернел и запил… «.
Меньшов готов был скорее поверить, что в ту ночь Никита Сергеевич Михалков напился до чертиков, но не ушел в запой. Про длительные срывы сына автора гимна СССР, слухи до него не доходили. Никита мужик крепкий.
Но это не все. Другой режиссер, а именно Сергей Соловьев, в своих мемуарах написал как несколько недель спустя он отдыхал с Михалковым, Александром Кайдановским и тремя дамами — участницами гинекологического форума в гостиничном номере Никиты.
Дело было в Ленинграде. Михалков начал из далека — как он счастлив за Володю Меньшова, за СССР, за всех нас , что мы получили «Оскара»! ( Хотя слово «начал» не совсем точное.
Компания после закрытия ресторана, где они зацепили девушек, переместилась в номер. Нужно было с чего-то продолжить разговор, вот Никита и решил зайти с темы патриотизма).
Но в ответ на это взвился Кайдановский. Он сказал, что не верит в искренность слов собутыльника, а фильм пошлятина!
Дальше Никита стал уверять Александра в несомненных художественных достоинствах картины «Москва слезам не верит», а Кайдановский доказывать обратное. Разговор шел на повышенных тонах, с переходом на личности.
Вечер, обещавший быть томным, был сорван. Кайдановский сгреб со стола бутылки с шампанским и скомандовал всем: — уходим!
Никита остался в одиночестве, а компания из пяти человек допивала шампанское под яичницу на квартире каких-то старых друзей Сережи Соловьева. Им устроили побудку в три часа ночи.
Читатели, вы готовы поверить, что автор «Бесогона» «переобулся в в воздухе», как сегодня модно говорить, и способен одинаково убедительно доказывать , вначале, что белое — это чёрное, а потом, что белое — это белое?
