Семейство Михалковых-Кончаловских — это мощь, глубь и ширь совокупно. И преклоняться перед этими достойнейшими и великолепнейшими людьми можно бесконечно.
О заслугах милейших и лучезарнейших Андрея Сергеевича и Никиты Сергеевича перед нашей славной страной, ведущей ожесточенный бой с мерзкой масонской ордой, и мировым кинематографом поговорим как-нибудь позднее.
Хотя там и так настолько всё прозрачно, что дальше некуда. Да и личный фронт вышеназванных товарищей исследован вдоль и поперек.
Зато судьба сестры Екатерины Сергеевны до последнего времени являлась для пытливой публики тайной за семью печатями, несмотря на то что в её жизни интересного и захватывающего хватало.
В общем, кота за хвост тянуть не будем, а скажем напрямик, что персонаж, о котором пойдет речь и в роду которого маститых живописцев видимо-невидимо, приходится падчерицей нашему адамантовому баснописцу и главреду легендарного «Фитиля» Сергею Михалкову и дочерью писательницы Натальи Кончаловской, зачатою в её первом союзе.
Годом появления Кати на свет стал 1931-й, спустя некоторое время ее отец, женившийся на маме девочки во время некого океанского круиза, смалодушничав, сбежал от неё.
А в 1936 году дражайшая Наталья Петровна окончательно и бесповоротно связала судьбу с судьбой начинающего детского писателя Сергея Михалкова.
И пусть последний родился почти на десятилетие позже спутницы жизни, в качестве защиты и опоры для девочки он раскрылся просто бесподобно.
И Катя никогда не чувствовала какой-либо обездоленности в плане отсутствия любви со стороны кровного родителя.
А позднее безмерно осчастливили пару замечательных литераторов своим благословенным и знаменательным вхождением в этот мир их славные отпрыски Андрей и Никита, честь и хвала им вовеки веков.
И чего уж там лукавить, с младых ногтей активной и непоседливой Катюше в компании братьев-озорников явно жить стало лучше, жить стало веселей.
Меж тем в середине 1950-х по великой любви Катя, окончившая школу, но непонятно, диплом какого ВУЗа получившая, зарегистрировала отношения с Юлианом Семеновым.
Молодой человек только начал печататься в «Огоньке», «Литературке», «Комсомолке» и в «Правде», и, сами понимаете, сколько-нибудь приличным доходом похвастаться не мог, так что выкручивались новоявленные супруги как могли. Так как считали, что ходить с протянутой рукой по родичам ниже их достоинства.
Между тем союз людей, являвшихся полными противоположностями друг друга, за исключением того, что в нем родилась пара замечательных наследниц пары, ничем хорошим не обернулся.
Да и немудрено, Екатерина, простодушная и отличавшаяся повышенной внушаемостью, с юных лет жила под дамокловым мечом родового проклятия.
Якобы, она узнала, что бывшая благоверная ее отца за подлый увод мужа из вполне себе прочной семьи наслала порчу на Наталью Петровну Кончаловскую и всех ее будущих кровинушек.
Цитирую старшую дочь Семёнова и Екатерины, Дарью: «У бабушки действительно очень долго рождались мертвые дети. Она вымаливала нашу маму перед иконой «Взыскание всех погибших».
И мама, веря в силу проклятия, все отдавала цыганкам, объясняя: «Если я это не сделаю, вы погибнете!» С годами мамина доверчивость усиливалась. И всегда находились люди, которые этим пользовались.»
В общем, Кате было не до воспитания дочерей, ибо голова у неё вечно была занята бог знает чем. В том числе добыванием денег, хотя их семье хватало с избытком.
Например, однажды у Екатерины случилась целая эпопея со сбытом бриллиантового кольца, подаренного ей матерью.
Видите ли, ей понадобилось срочно приобрести дачу, и она поручила заниматься продажей драгоценности одной своей знакомой, которая предлагала цацку кому не попадя.
В итоге ей всучили «куклу» — свёрток, набитый резаной бумагой. Замечу, что спустя несколько лет оперА обнаружили ювелирное изделие у некого блатного законника, в момент задержания вроде бы проглотившего улику.
Вновь предоставляю слово очаровательной Даше: «Он был нашей матерью. А она находилась где-то в стороне. Когда они расстались, папа ее содержал: платил 700 рублей в месяц — министерская зарплата по тем временам, но матери все равно не хватало.
Она без конца закладывала-перезакладывала драгоценности. У нее появился близкий друг. Она приезжала к нам и опять уезжала.»
Так что, как видите, денег на семью Юлиан не жалел, и не только после фактического ухода из неё, однако творчество у него стояло во главе угла, дома бывал он ох как редко, естественно, отношения с представительницами прекрасного пола он время от времени заводил, и мало-помалу супруга переместилась на периферию его жизненных приоритетов.
И только представьте себе, измотанная разлуками женщина более пяти раз подавала заявление в соответствующие органы на развод.
По бумагам их брак длился около трёх десятков лет, но, может быть, с грехом пополам лишь одну треть из этого срока они прожили вместе.
Их постоянные «разборки» доходили до того, что она проклинала супруга, желая ему адского пламени.
Однако, когда писателя, который по словам режиссера Бориса Григорьева, «многим переходил дорогу, многим был неудобен, потому что лез в такие сферы, в которые его не хотели пускать» сразил весьма подозрительный и страшный инсульт.
Она возвратилась к «блудному» супругу и в течение трёх лет практически не отходила от прикованного к постели страдальца.
В результате того, что неправильно распределила силы, заполучила грыжу, однако, тело Юлиана было чисто от пролежней, а ведь некроз мягких тканей, возникающий вследствие нарушения их питания и длительного давления на определенную область тела—это бич парализованных людей.
Когда же нить жизни автора захватывающих романов про Штирлица прервалась, вдова основателя газеты «Совершенно секретно», которую, помню, мы расхватывали в киосках Союзпечати как горячие пирожки, стала носить фамилию покойного.
Превратилась в Семёнову из Михалковой. Причем, как пишут знающие люди, её поступок отнюдь не являлся данью памяти славного супруга, а объяснялся единственно желанием побольнее уколоть человека, удочерившего её и в Кате буквально души не чаявшего.
Ну вы поняли, что я имею в виду Сергея Владимировича Михалкова, о могиле которого писал на втором канале.
Но мало того, поменяла фамилию, так нацелилась на смену отчества Сергеевна на Алексеевна.
А ведь ей, внимание, шёл тогда восьмой десяток. Ну и что бы вы думали, строгий, но справедливый автор текста советского гимна ничтоже сумняшеся взял и лишил падчерицу наследства.
Конечно, она подавала иск к вдове Михалкова, Юлии Субботиной, но, по-моему, дело у неё так и не выгорело.
Как бы то ни было, в течение длительного периода времени перед уходом Екатерина Сергеевна была с наследницами на ножах. Заподозрив их в продаже полотен ее дедушки, Петра Кончаловского, и в стремлении сдать родительницу в богодельню.
Замечу, что категорическое желание вдовы Семенова оставить живописную коллекцию предка в России стало главным камнем преткновения в её отношениях с кровинушками.
Причем к Даше, которая после тяжёлого горя обрушившегося на её голову, связанного с уходом из жизни одного из сыновей женщины, пристрастилась к огненной воде, она была не так строго настроена.
А между тем Дарья Юлиановна неоднократно звала мать жить к себе, однако, её предложение каждый раз встречалось в штыки.
Да и младшая Ольга, на постоянной основе обитающая во Франции, готова была предоставить Екатерине Сергеевне угол в своём парижском доме.
Мало того Оля, выстроившая для матушки довольно приличный дом в сельской местности, переводила женщине каждый Божий месяц по паре с половиной штук евро.
Лет за 15 до ухода падчерицы Сергея Михалкова эскулапы диагностировали у неё ишемию головного мозга. 9 последних лет её жизни она носу не казала из дому и, естественно, ей требовалась посторонняя помощь. А дочерей женщина даже на порог не пускала.
Дошло до того, что наведывавшаяся в Первопрестольную Ольга снимала номер в гостинице.
А в квартиру Юлиана Семёнова в легендарном Доме на набережной повадились шастать всякие мутные субъекты, которых его вдова привечала, совершенно не отдавая себе отчёта в своекорыстности данных живчиков.
А негодяи этого только и добивались. Манипулирование престарелыми людьми, намеренно оторванными от родных и близких и вытягивание с них умопомрачительных с точки зрения здравомыслящего человека сумм — главное их оружие.
Помимо этого из квартиры уплывали ценные вещи, редчайшие фолианты, холсты Петра Кончаловского.
Вдаваться в подробности здесь не резон, просто замечу, что в какой-то момент человек из охраны дома связался по телефону с Ольгой, находившейся тогда в столице Франции: «Ольга Юлиановна, сделайте что-нибудь! Екатерина Сергеевна окружена аферистами!»
Между тем, обвинения ставшего в силу преклонного возраста неадекватным человека Ольга Юлиановна отвергала, ибо память знаменитого родителя ей дорога как никому другому.
Не жалея ни времени, ни средств она создала дом-музей Семенова в поселке Олива (Верхняя Мухалатка) в Крыму и посвятила любимому папе ряд документально-художественных произведений.
Что же касается отношения Екатерины Сергеевны к братьям по матери, то их она никогда ни в чем не винила, а наоборот пользовалась всяческой поддержкой сродственников.
Хотя, чего уж там кривить душой, особой духовной близости между нею и Никитой с Андреем, ( который, кстати, просто на дух не переносит, когда кто-то называет его Андроном ), не наблюдалось.
Что же касается пятикомнатной квартиры в 111 квадратов Семёнова в Доме на набережной, которую он получил от государства в 1985, то свою долю в ней ( три четвёртых осталось у Ольги.
Так как Дарья отказалась от своей части в пользу сестры ) вконец оторвавшаяся от действительности Екатерина Сергеевна продала каким-то подозрительным типам за 430 тысяч баксов, но видела ли она эти деньги—большой вопрос.
В общем, получилось так, что в квартире, где жил Семенов, куда он возвращался для отдыха душой и телом после весьма рискованных поездок в горячие точки планеты, где он создал ряд знаковых вещей последней поры «Синдром Гучкова», «Приказано выжить».
А также «Экспансия-1» и «Экспансия-2», поселились хищные чужаки, врЕзавшие куда надо новые замки, занявшие приобретенные комнаты и наводившие везде свои порядки.
После случившегося донельзя рассвирепевшая Ольга, позвонив мамаше, поинтересовалась у неё: «Мама, зачем ты это сделала? Если бы ты продала свою долю мне, деньги бы достались тебе, а квартира осталась в семье».
И только представьте себе, как жёстко и непримиримо, буквально хлестнув наотмашь, ответила Екатерина Сергеевна наследнице: «А мне все равно. Я от тебя отделалась!»
В марте 2019 года дочь Натальи Петровны Кончаловской и советского коммерсанта времён НЭПа Алексея Богданова отдала Богу душу. Как это произошло и где она находилась в момент кончины, неизвестно.
Как бы то ни было, пусть покоится с миром единоутробная сестра неугасимых кристаллов о многих каратах отечественной режиссуры.
Благодарю за внимание. ***Все изображения взяты из открытых источников и не защищены авторским правом какой бы то ни было страны.
